Особенно много «крючкотвор­ных» вещей мы увидим будущей весной. Конечно, в промышленных масштабах о настоящей ручной работе речь не идет — это только имитация. Однако узоры, напоминающие о кружевных настольных салфетках или тонких летних «бабушкиных» шалях, будут вплетаться и в платья, и в блузки, и в аксессуары. Лоскутные юбки и кружевная вязь потянут за собой соответствующие силуэты — сво­бодные, с широкими рукавами блузы в «провинциальном стиле», расклешенные «деревенские» юбки, пасторальные платья с воланами, перехваченные поясом широкие кардиганы и рубахи.

А что же русский стиль? Как это ни стран­но, он всегда был больше популярен в Европе, чем в России. Причем так было и двадцать, и сто лет назад. Яркий пример — проходившая в 1925 году в Париже Международная выставка декоративного и индустриального искусства. В русском павильоне помимо прочего (скульптура «Рабочий и колхозница» Веры Мухиной, например) была представлена народная коллекция великого русского дизайнера Надежды Ламановой. Вещи из простых, грубых тканой и бусы из хлебных мякишей произвели в Париже фурор, а их автор был удостоен Гран-при. У Ламановой на тот момент не было ни своего дома моды, ни даже мастерской: невостребованная в Советской России, она работала главным образом художником по костюмам в театре и кино и обшивала жен высокопоставленных большевиков.

Комментарии закрыты.